Черный охотник [авторский сборнник] - Джеймс Кервуд

— Благодарю вас, — ответил Давид. — Меня зовут Давид Рок, и я живу в сеньории Сен-Дени на реке Ришелье.

— Бравые люди живут там, — сказал Пьер Кольбер. — Я торгую мехами и скупаю их непосредственно у индейцев. Пойдемте со мной. Ночь темна, и для того, чтобы увидеть монастырь Святой Урсулы, нужно подняться на высокий холм.

Они пустились в путь, и почему-то Пьер Кольбер снял шапку. И тогда Давид Рок заметил нечто такое, от чего возглас изумления сорвался с его губ. Как раз над ухом торговца мехами начинался рубец, который шел вокруг всей головы, и над этим рубцом не было ни малейшего признака ни волос, ни кожи.

— Знамение времени, мой друг, — сказал Пьер Кольбер, и его голубые глаза весело сверкнули. — Индейцы-сенеки заполучили меня лет двенадцать тому назад и сняли мой скальп, но этого было недостаточно, чтобы убить меня. А в былые дни и я сам не расставался с длинной винтовкой, и потому рад каждому, кто является в Квебек из пограничных лесов. Вот сейчас мы начнем подниматься на холм. Вы, я полагаю, никогда раньше не были здесь?

— Никогда, — признался Давид.

— В таком случае позвольте вам сказать, молодой человек, что это несколько необычно справляться о монастыре Святой Урсулы в такой час ночи.

— Я только хотел было издали взглянуть на него, — ответил Давид, и лицо его залилось краской. — Там учится мадемуазель Сен-Дени — моя невеста.

— О! — произнес Пьер Кольбер, тяжело дыша, так как они уже начали подыматься в гору. — Вы кого-нибудь знаете здесь?

— Да, многих, — ответил Давид Рок. — Интенданта Биго, и маркиза Водрея, и Гюго де Пина, и Пьера Ганьона, и, наконец, мадемуазель Нанси Лобиньер.

— Черт возьми! — тихо произнес Пьер Кольбер и как-то странно посмотрел на юношу. — Вот здесь в таком случае находятся ваши друзья, — сказал он, указывая на дворец (во много раз больше замка Гронден), окна которого ярко горели в глубоких сумерках. — Сегодня понедельник, и там заседает Верховный Совет. Это губернаторский замок, обитель вице-королей Канады, и в настоящую минуту Дюкен сидит за столом, по правую руку его — епископ, по левую — интендант, а вокруг них сидят советники, занимая место по старшинству. Не собираетесь ли вы отдать им визит сегодня?

— Нет, — просто ответил Давид Рок, не замечая подозрительной интонации в голосе спутника. — Я не стану их сегодня беспокоить.

Пьер Кольбер посмотрел на молодого человека, разинув рот от изумления.

— Убей меня Бог! — воскликнул он. — Вашей выдержки хватило бы на десятерых лесных жителей с реки Ришелье! Пойдемте дальше. Монастырь Святой Урсулы расположен там, а я живу вот тут, на Рю-де-Повр. Я пригласил бы вас разделить со мной трапезу, но какое дело другу губернаторов и интендантов короля до простого смертного, вроде меня.

— Вы ошибаетесь, я счастлив буду принять ваше приглашение, — с улыбкой ответил Давид, догадываясь наконец, что его проводник сомневается в правдивости его слов.

— В таком случае вы пойдете со мной?

— Если вы разрешите и если вы будете достаточно снисходительны к такому лжецу, каким я кажусь вам.

— Черт меня возьми, я начинаю уже любить вас! — воскликнул Пьер Кольбер. — Я готов поклясться, что у вас побольше найдется о чем рассказать, чем у меня. Но вот и монастырь, в котором живет ваша возлюбленная.

Давид Рок почувствовал, что какой-то клубок подкатил к его горлу, и он с трудом проговорил:

— Не можете ли вы мне указать, где находится монастырская школа, мсье?

— Вот, — ответил Кольбер, — там, где виднеется свет. Обождите-ка минутку! Там кто-то движется… Я вижу двух слуг с фонарями… А в глубине справа стоит экипаж. Ха! Юбка и сабля! Очевидно, по специальному предписанию власть имущих, если только не бегство!

Как раз в это время один из слуг поднял фонарь, и при тусклом свете его Давид Рок различил лица людей, занимавших места в экипаже. Юноша издал заглушенный крик, и почти одновременно слова Пьера Кольбера подтвердили, что глаза не обманули его.

— Мсье Биго! Интендант Новой Франции собственной персоной, или пусть меня разразит гром! И с ним…

— …мадемуазель Сен-Дени, — закончил за него Давид Рок совершенно спокойным голосом. Но на душе у него был лед. — Мсье, — продолжал он, — вы были очень добры ко мне. Я хочу просить у вас еще об одной милости. Вполне возможно, что мне все же придется сделать еще сегодня визит во дворец интенданта. Но сейчас я прошу об одном: укажите мне путь к дому Нанси Лобиньер.

Пьер Кольбер ничего не ответил и повел юношу по улице, спускавшейся вниз. Вскоре он круто завернул на улицу Святого Людовика и остановился на углу.

— Я дальше вас провожать не буду, — сказал он. — Отсчитайте десятый дом налево, и там живет Нанси Лобиньер. Только смотрите не ошибитесь и не попадите в одиннадцатый — там живет красотка Анжелика де Пин, жена человека, которого вы, кажется, знаете, и она же chère amie интенданта. Между прочим, она также получила воспитание в школе монастыря Святой Урсулы, что не мешает ей, однако… Очевидно, наш уважаемый мэр де Пин у себя дома… Когда вы закончите свои дела и все еще будете нуждаться в теплой постели и сытном ужине, спросите у кого угодно, где живет Пьер Кольбер. Мой дом стоит неподалеку от статуи Иоанна Крестителя. Но если даже вы не придете сегодня и вам понадобится друг завтра, то вспомните, что я когда-то был оскальпирован сенеками. В моем сердце всегда найдется уголок для «длинных винтовок». Доброй ночи, друг Давид.

— Доброй ночи, Пьер Кольбер!

Юноша повернул обратно и снова направился к площади Нотр-Дам-де-Виктуар. Прокладывая путь сквозь туман и слякоть, он не переставал спрашивать себя, куда это могла ехать Анна в такой поздний час в обществе интенданта. Как это возможно, что, вопреки строгим правилам монастырской школы (как Анна сама неоднократно рассказывала), ей разрешили ночью выйти из монастыря? И что означали слова Пьера Кольбера «по особому предписанию власть имущих?»

Внезапно Давид Рок услышал позади себя скрипение колес. Он быстро обернулся и узнал экипаж, в который незадолго перед этим Биго помогал сесть Анне Сен-Дени. Экипаж остановился, кучер соскочил и открыл дверцу, и оттуда, гремя саблями, вышло двое мужчин — Анны не было с ними!

Юноша крепко зажал винтовку в руке и, не обращая внимания на окрик часового, направился прямиком к двери, в которой скрылись люди, приехавшие в экипаже.

— Полегче, паренек! — крикнул часовой, загораживая ему путь. — Куда ты так спешишь? И что означает твоя длинная винтовка здесь, у дверей губернаторского дома?

— Я только что пришел с реки Ришелье, и мне нужно немедленно увидеть интенданта. Я хотел бы знать, дома ли он?